| |
Если сравнивать чайную церемонию с театром,
в котором мастер чая создаёт для зрителей-гостей особый
мир, полный тишины, покоя
и поэтического очарования, то чаша-тяван играет в
нём особую роль. Выбор чаши - важное
средство для раскрытия замысла тядзина. Не случайно она является каноническим предметом для
любования. В чаше, как в зеркале, отражается мироздание - таким, каким нам его хочет показать Учитель; из неё, как из семени, вырастает дерево тя-но ю. Поэтому я и приглашаю Вас в этот раздел, где чаши можно рассмотреть подробно, со всех сторон, как бы поворачивая их в руках - так, как и положено во время чайного действа...
| Рядом с цветущим вьюнком
Отдыхает в страду молотильщик...
Как он печален, наш мир!
Басё |
Вот она перед нами -
чаша, исполненная на одно из
самых известных - и самых загадочных стихотворений Басё, кредо зрелого периода
его творчества, возможно - поэтическая формула основных законов
бытия. Как правильно толковать её - как всеобъемлющий символ или
зарисовку с натуры? Почему
сопоставлены именно цветок и уставший крестьянин? Думаю, это не случайно.
Вьюнок постоянно служит в поэзии хайку
символом красоты, чистоты, а подчас "вторым я" и собеседником поэта ("Утренний вьюнок... Запер я с
утра ворота, мой последний друг!"). А молотильщик...
кого ещё можно выбрать, задавшись целью
в одном человеке показать судьбу человечества? Вот это, со временем пришедшее понимание стихотворения, не претендуя на его полноту,
я и попытался в меру сил передать, избегая излишней
буквальности.
Большая и тяжёлая чаша из тонкой каменной массы,
обожжённая при очень высокой температуре до образования естественной глазури, возникающей при оплавлении поверхности черепка - такой же, как на
самых старых образцах японской керамики для чайной церемонии, -
покрыта снаружи то деликатно выгравированным, то энергично врезанным
контррельефным изображением вьюнка, обвивающего стебли травы.
Невозможно отделить вьюнок от трав,
которые он обвил; точно так же неразделимы растворённая в мире
красота - и тяготы, неизбежно связанные с человеческим
существованием. Молотильщика на чаше, разумеется, нет; но незримо присутствует его печаль, сливаясь с грустью поэта... Иероглиф "печаль", данный в скорописной
форме, выполняет здесь роль "ключевого слова", отсылающего
зрителя к тексту знаменитого хайку, а точно воспроизведённая по
сохранившемуся автографу Басё подпись "Банановая пальма"
служит дополнительным указанием для искушённого зрителя.
|
|
